Место действия - Южный Ливан - Страница 92

— Есть, мой генерал! — шутливо отсалютовал ему Фашист, склоняясь над будильником.

Волк не поленился проследить, чтобы ярко-золотистая стрелка, определяющая время звонка, передвинулась действительно только на час вперед. Фашист всегда был себе на уме, вполне мог все равно сделать по-своему. Однако напарник в этот раз поводов для нареканий не дал, не пытался смухлевать, или как-то схитрить, быстро и точно передвинул стрелку будильника на час вперед и выжидающе повернулся к Волку.

— Все, на выход! — скомандовал наемник и, подавая пример первым зашагал по ведущим наверх выщербленным ступенькам.

Фашист дисциплинированно топал следом, но на середине лестницы вдруг остановился зло чертыхнувшись.

— Ты чего? — обернулся к напарнику Волк.

— Фонарь внизу забыл. Е-мое, ну что за ерунда?! Все ты, заморочил меня своим человеколюбием!

Волк, молча пожал плечами, продолжая подниматься наверх, отвечать на явно дурацкое обвинение он нужным не счел. За спиной послышался быстрый топот ботинок, Фашист возвращался за забытым фонарем. Какая-то смутная мысль беспокойно кольнула Волка, он попытался сосредоточиться, чтобы поймать ее за хвост, вытащить из подсознания, чтобы тщательно обдумать. Но, когда ему показалось, что он, наконец понял, что в происходящем так его встревожило, с улицы донесся подозрительный шорох, заставивший сосредоточить все внимание на сереющем проеме выхода на поверхность.

— Эй, вы что это там делаете? Я сейчас полицию позову! — послышался сверху дребезжащий старческий голос.

— Зачем полицию? — удивился на ломанном арабском Волк, чем похоже еще больше насторожил невидимого собеседника.

Досадливо сплюнув, надо же, принесло кого-то совсем не вовремя. Наверняка старик принял их за грабящих дома мародеров, и теперь того и гляди здесь и вправду может появиться полиция. А такое развитие событий совсем не желательно, сами-то они, конечно, успеют смыться, а вот если полицейские полезут в подвал? Нет уж, надо любой ценой постараться успокоить слишком бдительного старичка. Прыгая сразу через две ступеньки, Волк взлетел наверх. Старик оказался самым обычным пожилым ливанцем, согбенным прожитыми годами, опиравшимся при ходьбе на деревянную клюку. При виде облаченного в пятнистую форму, увешанного оружием Волка, он чуть не упал от страха, но, стараясь не подавать виду, что испуган, браво замахнулся клюкой, показывая, что без боя не сдастся.

— Послушайте… — лихорадочно соображая, что бы такого поубедительнее соврать, начал Волк, успокаивающе демонстрируя старику пустые ладони.

— Уважаемый! — гаркнул у него за спиной неожиданно возникший в проеме Фашист. — Почему вы не в убежище? Вы что не знаете установленного порядка? Или не слышали сирены?

Стушевавшись от такого напора, пожилой ливанец забормотал что-то о том, что он слишком стар, чтобы лазать по подвалам, а смерть все равно уже стоит у него за плечом, так лучше умереть здесь, под открытым небом, чем как забившаяся в нору крыса.

— Все равно это нарушение, — сурово сдвинул брови Фашист. — На ваше счастье, мы не полицейские, а просто служащие строительной фирмы. «Джихад эль-Бина», слышали, наверное? Вот и наша эмблема на фургоне.

Старик, довольный тем, что его надуманные прегрешения так легко прощены, понимающе закивал головой.

— Вы здесь живете? В этом доме? — не унимался Фашист. — Теперь в вашем доме будет склад строительных материалов, вход мы закроем, а вы предупредите жильцов, чтобы они не вздумали что-нибудь отсюда забрать. Эти материалы предназначены для восстановления пострадавших от налета домов. Поэтому если кто-нибудь украдет хоть один мешок цемента, он будет считаться врагом ливанского народа и презренным мародером. А соответственно будет расстрелян по приговору военного суда, ну или забит камнями на главной площади. Вы хорошо меня поняли, уважаемый?

Старик согласно затряс козлиной бородой, преданно заглядывая в лицо Фашиста.

— Это хорошо, вы сразу показались мне честным человеком и настоящим мусульманином, — торжественно объявил разошедшийся наемник, и, толкнув в спину остолбеневшего Волка, прошипел ему прямо в ухо: — Пойдем, дядя Женя, пойдем, нам пора…

Вернувшись обратно в облюбованную рощу принялись ждать взрыва, по часам выходило, что до него всего пятнадцать минут. Волк беспокойно барабанил пальцами по торпеде, пристально вглядываясь в подсвеченную огнями пожаров на окраинах деревню. Где-то в центре ее, там, где темными громадами сгруппировались многоквартирные дома, вот-вот должна была полыхнуть яркая вспышка, свидетельствующая о выполнении задания Халиля. Старший наемник заметно нервничал. Фашист же, напротив, был необыкновенно спокоен и равнодушен, откинувшись в водительском кресле, он мирно посапывал носом, в притворной, а может и настоящей дремоте. Стрелка неумолимо отбивала минуты, подбираясь к роковой цифре. Вот до нее осталось десять минут, девять, семь, пять…

— Вставай, всю жизнь проспишь, — ткнул локтем в бок напарника Волк. — Время, «Ч» минус пять!

— Да ну?! — саркастически улыбнулся тот. — Ну ладно, посмотрим. Посмотрим…

Что-то в насмешливом тоне напарника насторожило Волка, и он испытующе взглянул ему в лицо, но наткнулся на пустой, абсолютно непроницаемый ответный взгляд и отвел глаза от греха подальше. Не любил он встречаться глазами с Фашистом, когда тот вот так смотрел, будто сквозь тебя, спокойно и равнодушно, страшные у него тогда становились глаза, пустые, будто ведущие куда-то в жуткую темную пещеру провалы.