Место действия - Южный Ливан - Страница 49

Кастет ждал его во дворе старой облезшей четырехэтажной хрущевки с неряшливыми, завешанными стираным бельем балконами и мутными от пыльной грязи окнами. Он сидел на покосившейся лавочке у подъезда и вполне мирно пыхтел сигаретой. Сегодня в облике защитника Руси не было ничего героического и угрожающего, самый обычный парень, каких полно в любом московском дворе. Даже бритый наголо череп не смотрелся чем-то выдающимся на фоне простецкого спортивного костюма и домашних тапочек на босу ногу. Просто молодой бездельник вышедший покурить в свое удовольствие перед подъездом, подышать свежим воздухом пополам с никотином. Однако Вовку мирный облик его визави обмануть уже не мог. Видели совсем в других ситуациях! Подойдя, он, еще чуть робея, протянул для приветствия руку, тем самым опробованным в прошлый раз способом, и Кастет привычным жестом пожал ему локоть, мимоходом похвалив:

— Молодец, быстро схватываешь!

— А я вообще способный, — задиристо вздернув подбородок, ответил Вовка, подпустив в голос тщательно выверенную нотку легкой наглецы.

— Ну-ну, посмотрим… — по лицу Кастета скользнула мимолетная тень улыбки. — Ладно, нечего здесь сидеть. Приглашаю в гости.

Недокуренная сигарета ловким щелчком пальцев была отправлена в примостившуюся рядом урну, а сам бритоголовый до хруста в спине потянувшись, поднялся с лавочки и зашагал к подъезду. Шел, даже не оборачиваясь, абсолютно уверенный, что Вовка тут же последует за ним. Конечно, домашний мальчик Вова когда-то в раннем детстве имел беседу с родителями на тему недопустимости хождения на квартиры незнакомых людей, но сейчас явно был не тот случай, потому помявшись несколько секунд он все же шагнул на ступеньки крыльца. Ободранная рассохшаяся дверь, снабженная неожиданно мощной пружиной хлопнула за его спиной, навсегда отрезая выход обратно в прошлую беззаботную, простую и ясную жизнь. Вот только в тот момент Вовка еще не понимал этого. А если бы понимал, то возможно бросился бы тут же обратно. А может быть и нет… Как знать?

Жил Кастет на третьем этаже в маленькой двухкомнатной квартирке. Несмотря на бедность обстановки и явную нужду хотя бы в косметическом ремонте, в квартире царили чистота и порядок, все вещи были аккуратно разложены по местам, создавая впечатление нахождения не в жилом помещении, а в отлично отлаженном производственном цехе, библиотеке или операционной. Порядок, конечно, дело хорошее и нужное, но конкретно здесь его было явно чересчур. Вовка даже остановился в нерешительности посреди прихожей, опасаясь что-нибудь задеть, или ненароком испачкать. Чутко уловив его настроение, видимо не впервые сталкивающийся с подобной реакцией гостей Кастет успокаивающе буркнул через плечо:

— Не обращай внимания. Это мать моя извращается. Совсем сдвинулась на чистоте. Ходишь, как по музею. Потопали в мою берлогу. Да, чуть не забыл, разуваться не надо.

Подавая гостю, пример он бесцеремонно зашлепал пыльными тапочками по натертому до зеркального блеска паркетному полу. Вовке ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Правда он все же старался идти чуть ли не на цыпочках, чтобы лишний раз не следить.

Берлога Кастета располагалась сразу за большой комнатой игравшей роль зала и являла по сравнению с ней разительный контраст. Сразу было понятно, что в этих двух комнатах живут совершенно разные люди, у каждого из которых имеется свой собственный мир, куда соседу ход заказан. Первое на что натыкался взгляд в комнате Кастета был огромный рисованный красками плакат, в центре которого стоял бритый наголо парень в высоких черных ботинках, сжимающий в правой руке бейсбольную биту, левой рукой он обнимал светловолосую девушку, прижимающую к груди младенца, рядом с ней присел на корточки рабочий в спецовке и оранжевой строительной каске, справа от бритоголового замер солдат в камуфляже. На заднем фоне дымили заводы, шли по полям комбайны, и вставало из-за горизонта ярко-оранжевое солнце. Над солнечными лучами кроваво-красными буквами горел девиз: «Когда мы вместе, нам все по силам!» Вдоль стены тянулись плотно заставленные книжные полки, сбоку притулился компьютерный стол с отражающим стремительно несущееся навстречу звездное небо монитором. У дальней стены аккуратно заправленная кровать, над ней крупномасштабная карта России, испещренная непонятными пометками и маленькими бумажными флажками на булавках. Особое внимание Вовки привлекли три пары белых шнурков повязанные на три вбитых прямо за дверью гвоздика. Еще один гвоздик вбитый рядом, сейчас пустовал, пока только ожидая свою пару. Уловив его взгляд, Кастет криво ухмыльнулся, непонятно заявив:

— Смотри, смотри, молодой, когда-нибудь и у тебя такие будут…

Вовка счел за лучшее более подробно не расспрашивать, что-то подсказывало ему, что за этими на первый взгляд вполне безобидными предметами кроется какая-то мрачная тайна, которую, если уж совсем честно, ему не слишком-то хотелось знать.

— Присаживайся, — Кастет махнул рукой в сторону мягкого кресла с пепельницей на подлокотнике.

Вообще, судя по въевшемуся в стены и мебель крепкому табачному духу можно было легко догадаться, что хозяин берлоги не часто утруждает себя выходами на улицу для перекура. Некурящий Вовка слегка поморщился, но изо всех сил старался не показывать вида, что ему неприятна затхлая прокуренная атмосфера. Кастет, небрежно скинув тапочки, с ногами забрался на кровать и, видимо сочтя на этом прелюдию достаточной, огорошил в Вовку лобовым вопросом: